Европейские политики и военные в последнее время стали высказываться по поводу возможного вооруженного конфликта с Россией. Министр обороны Германии Борис Писториус, например, заявил, что в НАТО ожидают российского удара по одной из восточных стран альянса. «Мы всегда исходили из того, что это может произойти в 2029 году, – сказал Писториус в интервью Frankfurter Allgemeine Zeitung. – Теперь появились оценки, что это возможно уже в 2028-м, а отдельные военные эксперты полагают, что у нас было последнее мирное лето».
Польский министр обороны Владислав Косиняк-Камыш в эфире Radio Zet заявил, что его страна находится в состоянии «между войной и миром». Высказываясь по поводу недавней диверсии на железной дороге, он сказал, что «все следы ведут на восток, в Россию». Ранее начальник польского Генштаба генерал Веслав Кукула заявлял, что «противник» (кто это, он не уточнил) готовится к войне против его страны, «создает здесь определенную обстановку, цель которой – подорвать доверие общественности к правительству, к таким основным структурам, как вооруженные силы и полиция».
В России на эти высказывания, разумеется, реагируют. Например, пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков в разговоре с журналистами отметил, что такие заявления «лучше ситуацию не делают». В России, по его словам, «нет сторонников какой-либо конфронтации с НАТО», однако вынужденно она может принять меры по обеспечению собственной безопасности.
Издание Politico констатирует, что никогда со времен холодной войны расходы западных государств на оборону не росли так стремительно, как в 2024 году, когда они увеличились на 9,4%. Одновременно эти же страны сокращают расходы на так называемую мягкую силу, то есть фонды развития и дипломатию. Это, отмечает издание, создает в странах третьего мира ниши, которые охотно заполняют Россия, Китай и Турция. Европейские страны дополнительно стимулирует президент США Дональд Трамп, который хочет, чтобы союзники по НАТО умели защитить себя сами и не полагались исключительно на помощь американцев.
Фактор Трампа объясняет многое. Идею переноса ответственности на другие страны НАТО он выдвигал еще во время своего первого президентского срока. Высока вероятность, что в будущем это станет программным требованием всех республиканцев, а может, и не только. При этом без американской помощи Европа ни к каким вооруженным конфликтам не готова – ни в плане ресурсов, ни логистически, ни инфраструктурно. Оправдать повышение военных расходов в глазах населения при этом можно, указывая на реальную угрозу. Поскольку украинский конфликт не заканчивается, в роли такой угрозы европейским политикам сейчас несложно представить Россию. Насколько это эффективно, находит ли отклик у граждан, сказать трудно. Просто иначе оправдать перекройку бюджетов затруднительно.
К военному конфликту Европа не готова и не готовилась также ментально. Никаких призывов «повоевать» до 2022 года в странах ЕС не звучало, таких запросов к политикам не было. Премьер-министр Венгрии Виктор Орбан говорит, что сейчас Брюссель готовит Европу к переходу на военную экономику. Но современную экономику, которая привыкла развиваться самостоятельно и без вмешательства государства, очень сложно быстро перевести на эти рельсы. Еще сложнее (а это необходимо) убедить привыкших к нормальной и комфортной жизни молодых европейцев проходить военную службу и быть готовыми к мобилизации. Скорее всего такая смена парадигм в Европе вызвала бы и реакцию России. И в России, учитывая особенности ее общественно-политической и экономической системы, сделать то же, что и в ЕС, было бы гораздо легче.
